Добавлено (20.10.2011, 19:10)
---------------------------------------------
СКАЗ ПРО КОРЯВЫХ ВОРОНОВ
Так начиналась Легенда

Холодный февраль 43его M39 с самого начала не обещал Ангелам ничего хорошего. На подходе к лесу артиллерийским огнём «Вихрей» было уничтожено: три поросёнка, семеро козлят и тридцать с хвостиком богатырей. Потом выяснилось, что хвостик на самом деле принадлежал одному из поросёнков, но Десантики плюнули и приписали в отчёте как крайне важную часть 32-ого богатыря.
Лес встретил отважных Ангелов леденящим ветром, темнеющим небосклоном и не-хорошими воплями. На шустро собранном военсовете было решено доверить разведопе-рацию самому бойкому скауту Ивану Красная Шапка. Его боевые братья-штурмовики Ба-лин, Двалин, Бомбур, Бофур и Буш вызвались сопровождать храбреца в его нелёгком деле. Закованные в тяжёлые доспехи Десантники были похожи, словно однояйцовые близнецы, и только Буш как всегда надел поверх гермошлема противогаз и тащил ракетницу, потому что опасался, что в лесу может быть обнаружено химическое оружие.
Некоторые могут подумать, что в лесу не было химического оружия. И некоторые будут правы!
Помолясь, неустрашимые герои двинулись в сторону источника воплей.
Зато в лесу были Орки.
Варбосс Наф-Наф, сколотивший огромный ГРАА!! после безжалостной битвы с зе-лёными конкурентами, зловеще хохотал и устрашающе вращал глазами. Казалось, лес ещё помнит предсмертные крики погибших неудачников. «За Ниф-Нифа и Нуф-Нуфа!» - эхом неслось между деревьями. На пятый день Попойки Победы Варбосс малость устал вра-щать глазами, в конец переполнился тормозной жидкостью и решил отойти поразмыш-лять о Ницше в кустах у опушки Леса. Но в кустах оказалось занято. Прямо через сугроб на Варбосса пёрли шестеро красных, нервно оглядывающихся и шугающихся каждого звука туристов в подозрительных шмотках. Один зачем-то напялил противогаз.
«Смари, ребяты… грибники!» нехорошо прищурился Наф-Наф.
Храбрые Астартес распознали наступающего противника по тонкому, деликатному запаху. Буш внезапно сообразил, что забыл дома покормить рыбок, но Красная Шапка во время схватил неустрашимого собрата за бронированный шиворот и на высоком готике объяснил ему курс партии. Буш смело направил дуло базуки по указанному курсу. Кроме Варбосса, клешни Варбосса, свинцемёта Варбосса и дикого топота на горизонте ничто не предвещало беды. И только Бофур загадочно улыбнулся, потому что понял, что Буш дер-жит ракетницу не той стороной. Бофур вообще потом после контузии всю жизнь загадоч-но улыбался. Раздался выстрел. Истекая всем, чем он только мог истекать после пяти-дневной пьянки, Наф-Наф умер от смеха. Не теряя времени, бесстрашные Десантники растворились в кустах.
Уже семь минут Десантники шли через заснеженный Лес.
Буш пытался как-то разрядить обстановку, громко щёлкал гермошлемом, показывал пальцем на ёлки, говорил, что лес еретический, ибо зима, а листья не опали. Иван шёл. Балин молчал. Двалин болтером качал. Бофур загадочно улыбался. Где-то в отдалении умиротворяющее ревело: We are GRAA!! We are GRAA!!
Уже восемь минут Десантники шли через заснеженный Лес.
Вдруг откуда ни возьмись появился неуловимый намёк на неожиданные неприятно-сти. В воздухе запахло жареным и чуть-чуть печёным. Годы тренировок не прошли даром. Молниеносно пришухерившись за пеньком, могучие Астартес начали палить обстановку.
Влияние Хаоса было на лицо. Кроме лица вообще ничего не было. Шарообразная ересь высоко подпрыгивала, где-то сантиметров на 165 примерно, и читала рэп на стран-ном диалекте не слишком высокого готика.
«Я ушёл от отец моего отца, я ушёл от медвед, я ушёл от лиса»
«Ересь» - дружно решили Десантники.
«Десантники» - дружно решила Ересь.
«Двое налево, двое направо!!!» - пафосно заорал Иван. Балин и Двалин побежали направо. Буш побежал налево. Бофур, загадочно улыбаясь, побежал прямо. Бомбур потя-нулся за противотанковой гранатой.
Минут десять Десантники бегали за Ересью. Ересь безжалостно глумилась над Ан-гелами, уворачивалась от бронированных валенок, корчила рожи, читала стихи Маяков-ского.
Бомбур не выдержал стресса и сорвался. С гранатою в кармане, с чекою в руке, и опасна и трудна служба Астартес.
Когда туман растаял и проныла луна, Красная Шапка увидел, что шарик стал кру-жочком.
Бомбур радовался, как ребёнок. Балин и Двалин пытались криками согнать дятла, сидящего на дереве. Буш не поддавался. Бофур отвернулся, но что-то подсказывало Ива-ну, что его старый товарищ сейчас загадочно улыбается.
«А колобок стал блинчиком» - внезапно произнёс Бомбур в наступившей тишине. Все посмотрели на него, но никто тогда ещё не осознавал рокового значения этих негром-ких слов.
Случилось так, что этим самым Лесом должен был идти один очень известный ин-квизитор, с недавних пор подозреваемый во всех известных ересях, включая любовь к Достоевскому и работу по воскресеньям. Не будем называть имён, но его звали Грегор.
Ордо Маллеус, Ордо Ксенос и Ордо Еретикус послали вдогонку инквизиторов Гит-лера, Мюллера и Штирлица соответственно. Дорога была долгой. Всю ночь инквизиторы курили неслабую траву, от чего к утру их корабль стал Чёрным. Инквизитор Гитлер обви-нил инквизитора Мюллера в Еврейской Ереси, а инквизитор Мюллер назвал инквизитора Гитлера грязным радикалом.
Штирлицу было немного грустно долетать в одиночестве.
Шаттл Штирлица приземлился на гальку. Галька не двигалась. Видимо, ей уже хва-тило Десантников. Разочарованно потоптавшись, инквизитор направился в сторону Леса.
Углубившись в Лес, инквизитор Штирлиц огляделся и понял: в лесу зелёные ели. Потом он присмотрелся и заметил, что зелёные не только ели, но и пили. Прямо на него по просеке бежало и орало нечто очень большое, очень зелёное, в красной броне и с топо-рами.
«Дровосеки!» - догадался Штирлиц.
В воздухе радостно зажужжало.
«Откуда у дровосеков огнестрельное оружие?» раскинулись мозги инквизитора.
Дальнейшая судьба преданного слуги Императора теряется во мраке тысячелетий.
А тем временем Корявые Вороны, то есть Вороватые Ангелы, то есть Кривые Пова-ры, то есть тьфу ты чёрт бы побрал все эти ордена…Кровавые Ангелы, вот. Тем временем Кровавые Ангелы сидели в полной засаде.
Всё началось с того, что Бомбур встретился с деревом, поздоровался с ним и понял, что сел в засаду. В этой засаде Десантники сидели уже часа два. Вдруг оба, Волк!! Боль-шой, сцуко, серый. Небритый. Трезвый.
«А чё это у вас зубы какие маленькие?» - хмуро спросил у Ангелов Волк.
«А это для того, чтобы всякие идиоты спрашивали» - остроумно ответили Ангелы Волку.
Волк задумался.
«Кто ваша мама, ребята?» - спросил у ребят Волчок.
«Мама – Империя, папа – Сангвиний» гордо сказали Ангелы нараспев.
Потом они ещё раз это сказали.
«А…семки есть?»
«Слыш, парниш, ты чё какой дерзкий?» Стрелянного Десантника на мякине не про-ведёшь.
«Тёмным Ангелам от меня привет» - завершил беседу Космический Волк, и, посви-стывая, удалился в неизвестном направлении.
Где-то в отдалении умиротворяющее ревело: We are GRAA!! We are GRAA!!
Примерно через час Десантники решили, что можно уже вылезать из засады. На му-жественном и суровом лице Красной Шапки читались мужественность и суровость.
На лицах Балина и Двалина читалась решимость умереть, но сдохнуть ради Импе-риума.
На лице Буша читался противогаз. На лице Бофура был затылок, но невероятное чу-тьё Космодесантника говорило Ивану, что его старый товарищ сейчас загадочно улыбает-ся.
(на этой планете ещё и некроны есть, но это я так, между делом)
На второй день операции пациенты, они же Кровавые Ангелы, поняли, что пришли критические дни. Оказалось, что Бомбур бомбил Ересь не гранатой, а рацией (то-то все удивились, что она сработала когда надо). Тайное стало явным, когда Бофур попытался выйти на связь со штабом, и решил выдвинуть антенну, дёрнув за чеку. Теперь он улыба-ется настолько загадочно, что Мона Лиза может уже не беспокоиться.
Буш хотел съесть Пирожки. Пирожки у него отняли.
Откуда у простого разведотряда священные Пирожки, не спрашивайте меня. Так на-до.
Ближе к вечеру храбрые Десантники с удивлением заметили, что в Лесу потемнело.
На коллективном совещании было решено, что это не к добру, когда в Лесу вечером темнеет. И мудрые Астартес не ошиблись.
Гламурно одетые молодые люди водили хороводы вокруг огромной ели, под кото-рой стоял отвратительный Предатель, сжимавший в своей правой руке длинный узлова-тый посох. Судя по богомерзким гимнам, призывали Клавдию Николаевну.
Обычно умные и добрые глаза Красной Шапки внезапно стали злыми и глупыми. «Хаааааа!» недодоенной коровой завопил Десантник. «Хаос!»
«Это имперцы!» - ушёл в ужас еретик.
«Им перцы, нам перцы…какая разница?» флегматично заявил Синекнижник, поднимая свой узловатый посох.
Выживший в 666.М 39, когда Инквизитор Горбачёв с планеты Логопедус запутался и не смог выговорить «Экстерминатус», Синекнижник не боялся ничего и никого, даже полулегедарной Кузькиной Матери, являвшейся, по слухам, демонлордом Кхорна.
Исследуя Противные Пещеры планеты Моисей, бывший Чернокнижник прочитал «Голубое Сало» еретика Сорокина. Так он и стал Синекнижником. С тех пор даже жесто-кие собраться по ордену поняли, что небезопасно поворачиваться к нему спиной. Впро-чем, сам Синекнижник никогда на жизнь не жаловался, более того, утверждал, что его новая позиция помогла ему расширить полушария и даже открыть третий глаз.
Кровавые Ангелы налетели на еретиков как школьники на столовую. В ход пошли цепные топоры, мечи, ножи и один цепной штопор. Через минуту от еретиков остались только светлые воспоминания. Но Синекнижник был стойким плохишом и не испугался цепного штопора. «Деллириум дефикалус!» - в лучших традициях Гарри Поттера произ-нёс служитель Слаанеша, поднимая свой узловатый посох.
Иван споткнулся. Вся его жизнь пронеслась у него перед глазами и дальше вниз по кишечнику. С отрешённой грустью Деснатник понял, что уже так никогда и не увидит закат утром.
Мир вокруг него закумарился, и Красная Шапка упал в обморок.
- А сейчас неофит Шапка сообщит нам Первое Правило Буравчика…
- Жи-Ши пиши через И? – с надеждой произнёс Иван.
Ветеран пересёк класс, положил будущему Десантнику ладонь на плечо и довери-тельно заглянул в его честные голубые глаза своим карим.
- Запомни, неофит. Первое Правило Буравчика гласит: у кого буравчик, тот и прав.
Постепенно раскумаривалось обратно. Непотопляемый Буш бегал неподалёку с ра-кетницей. Его неудержимо рвало помочь своим Братьям. Бомбура просто рвало. Бофур загадочно улыбался. Балин и Двалин, обнявшись, пели «Ой, мороз, мороз». Синекнижник зловеще потрясал своим узловатым посохом. С трудом поднявшись с колен, Шапка в яро-сти стиснул зубы. Внезапно он решительно принял решение быть решительным.
«Братья… - голос Ивана срывался, но он должен был это сказать. – Братья… ДЁ-РУ!!!»
Как они побежали, как они побежали…Только могучие Астартес могут так бегать.
Синекнижник преследовал их как сушняк студента. И тут подкрался Момент Исти-ны.
Синекнижник споткнулся обо что-то, очень похожее на кишки инквизитора Штир-лица, и упал на собственный узловатый посох. Как сказал один умный человек, кто к нам с чем зачем, тот от того и того.
Где-то в отдалении кто-то очень в тему орал что-то про Виагру.
Люк…Я твой отец! – из последних сил просипел Синекнижник.
Где алименты, папа? – окончательно озверел Шапка.
Из-за ближайшего дерева высунулась довольная физиономия в противогазе, послы-шался приглушённый мат, и физиономию утащили обратно.
Вот и всё, мир спасён, Волки сыты, Ангелы целы. Ивана потом почётно переимено-вали из Красной Шапки в Красный Берет. Синекнижник, сейчас, наверное, варится в аду для голубых. Говорят, там что-то вроде женской бани. Буш машет странным красно-сине-белым флажком. Бофур загадочно улыбается. Балин и Двалин обещали пожениться. А Клавдия Николаевна так и не появилась.
Тут и сказке конец, да и травы уже мало осталось.
Если проект окупит себя, то в следующей части появятся Хрюша, Каркуша, Степаш-ка, Некроны и Тау.
P.S. Недавно убивший Чака Норриса, Эйзенхорн чувствовал себя на этой планете приглашённой звездой. Негостеприимный мир обрушился на прославленного инквизито-ра. Сам воздух здесь был ледяным. Он натянул облегающий комбинезон с внутренним подогревом и закутался в накидку, защищающую от этой отвратительной погоды. Но тем не менее смертельный холод всё равно впился в него. Эйзенхорн давно привык находить положительные стороны в любой ситуации, уготовленной ему Императором. Например, с одной стороны он давно смирился с тем, что ему не выиграть на конкурсе голливудских улыбок. С другой стороны, он никогда уже не будет смотреть рекламу «Орбит» и прове-рять яйца «Блендамедом».
Но сегодня всё было особенно плохо.
Верный Эмос, как обычно одетый в чёрно-розовое, готов был разрыдаться от раз-очарования. «Блин…» отчаянно произнёс учёный. Ксенооартефакт «Колобок», загадоч-ным образом сумевший уйти от демонической Бабушки, сгинул в глубинах Варпа и вели-кие, неоценимые знания на веки ушли из рук Империи.
Грегор покосился на мрачный Лес, на ошмётки Колобка, на противогаз, забытый здесь каким-то кретином. Стиснул рукоять Ожесточающей. Надо было срочно на кого-то сорваться.
Из-за ближайшего бугра послышалась грубая песня. Рокот моторов заполнил холод-ное небо. Орки. Зелёные пофигисты явно до последней минуты не замечали Эйзенхорна.
«Ага, вот эти ребята» - подумал инквизитор.
«Ненененене, Грегор Эйзенхорн, ненененене!» - отчаянно заверещали Орки.